В 2020 году пандемия короновирусной инфекции принесла в жизнь человечества давно забытые испытания и страхи. Термины «карантин», «изоляция», «санитарные кордоны» перекочевали из учебников истории и фильмов-катастроф в повседневную жизнь. И хотя до конца пандемии еще довольно далеко, уже можно ожидать, что по ее итогам действующая сделка «власть, деньги и свобода в обмен на безопасность» подвергнется пересмотру во многих странах.
Обнуление ойкумены
В середине 6-го века нашей эры, на бескрайних руинах Римской империи приключилась Юстинианова чума – первая хорошо задокументированная глобальная пандемия. Густонаселенные земли Южной Европы, Северной Африки и Ближнего Востока были опустошены неслыханным мором, который выкосил до 100 миллионов жизней (70% населения) и окончательно обнулил остатки римского наследия в Леванте и Северной Африке.
Итогом этой пандемии стала окончательная деградация и разрушение средиземноморской ойкумены — эквивалента современного глобального общества. Выжившие после этого беспрецедентного бедствия люди, народы и государства очутились в совершенно ином мире — мире дикости и суеверий, феодальных склок и религиозных войн, голода и невежества.
Спустя 800 лет Европа потихоньку оживала после Тёмных веков. Государства Италия уже вступили в период Возрождения, развивались и процветали торговые республики-корпорации Венеции и Генуи. В Испании на финишную прямую вышла Реконкиста, угасала Столетняя война Франции и Англии, уже начавших переформатирование из шатких феодальных союзов к национальным государствам. Именно в этот период в Европе разразилась новая пандемия — «Чёрная смерть».
Через мор – к Возрождению
Последствия мора стали сокрушительными для существовавшего тогда мироустройства. «Чёрная смерть» подкосила складывавшуюся веками феодальную систему и привела к системным изменениям в экономике и социальных отношениях. На фоне катастрофической убыли населения (до 60%), резко выросли значимость и стоимость труда ремесленников, мастеровых, врачей и даже крестьян. Одновременно с этим отмирало крепостное право и снижался авторитет Церкви.
Итогами мора стали ослабление феодального гнёта, развитие и усиление городов, ремесленных цехов и торговых гильдий. Резко выросла социальная мобильность и зародились новые социальные институты — предвестники парламентаризма и местного самоуправления.
Можно долго спорить о том, стали ли прямыми следствиями пандемии развитие учености, открытие школ и университетов, появление книгопечатания и зарождение Реформации, но, так или иначе,
все тектонические изменения в общественной, экономической и культурной жизни произошли уже на новом социальном ландшафте, подготовленном «Чёрной чумой».
Дальнейшая история человечества знала множество эпидемий, но катастрофичность их последствий век от века снижалась. Благодаря постоянному развитию науки, системы здравоохранения, повышению качества жизни и развитию государственных и наднациональных институтов угрозы массового мора переместились в область легенд, исторических исследований и литературно-кинематографических сюжетов.
Кроме того, в XX веке человечество вышло на пик своего могущества и смогло сравняться с природой в деле самоуничтожения самого себя. Суммарное число жертв “испанки” и череды локальных эпидемий уступает общему числу жертв двух мировых войн, этнических чисток и различных тоталитарных режимов. Рукотворные катастрофы надолго вытеснили эпидемии в третью лигу чемпионата людских кошмаров.
К такому мы были не готовы
И вот, в эпоху нейросетей, генной инженерии и робототехники, мы опять столкнулись с крепко забытой угрозой глобальной пандемии. В ситуации с возникновением и распространением COVID-19 хватает парадоксов и нелепостей.
Во-первых, несмотря на своё легкомыслие, человечество всё-таки пыталось предотвратить эпидемии. Начиная с 60-х годов прошлого века, значительные научные, экономические и гуманитарные ресурсы развитых стран были сконцентрированы на предотвращении эпидемиологических угроз, исходящих из развивающихся стран. Особое внимание международного сообщества уделялось странам Африки и Юго-Восточной Азии — именно туда направлялись тысячи специалистов, оборудование, медикаменты и продовольствие. Ежегодная стоимость этих программ и мероприятий исчислялась в десятках миллиардов долларов.
Тем не менее, новая напасть пожаловала к нам отнюдь не из дельты Нигера, не из бирманских джунглей или малярийных болот Амазонии, а из самого сердца Китая – ядерной и космической державы, второй (а по некоторым оценкам и первой) экономической супердержавы современного мира.
Во-вторых, COVID-19 за два месяца с легкостью распространился по планете, несмотря на всевозможные военно-полицейские, государственные и наднациональные структуры.
Стоит вспомнить, что первые два десятилетия XXI века мы прожили в условиях постоянного «закручивания гаек». После терактов 9/11, большинство государств навязало своим гражданам пресловутую сделку «контроль в обмен на безопасность». Год от года росли, расширялись и крепли полицейские и бюрократические структуры, обещавшие людям защиту от всевозможных угроз. В этой сфере работали сотни агентств, спецслужб и институтов с чудовищными бюджетами и обширными полномочиями.
Освоение бюджетов безопасности шло по всем фронтам — от введения систем видеонаблюдения и распознавания лиц до чипирования собак, от тотального финансового мониторинга до автоматизации мониторинга соцсетей. Казалось, что большинство сфер человеческой жизни тщательно контролируются, и, несмотря на некоторые неудобства — надёжно защищаются.
Однако, последние два месяца чётко показали, что триллионы долларов и (по крайней мере, частичная) утрата многих свобод не гарантируют нам безопасность.
Все государства, даже жёсткие режимы Китая, России и Ирана, так и не смогли оградить свое население от распространения опасного заболевания.
Более того — несмотря на развитую бюрократию и постоянную эксплуатацию темы обеспечения безопасности, жители большинства стран смогли в режиме реального времени любоваться откровенной растерянностью и отсутствием скоординированных антикризисных мероприятий властей мировых и региональных держав, блоков и объединений.
Жизнь после COVID: Ренессанс или цифровая тюрьма?
До конца пандемии еще, очевидно, довольно далеко, но уже ясно, что COVID-19 наверняка изменит современный политический ландшафт — действующая сделка «власть, деньги и свобода в обмен на безопасность» подвергнется пересмотру во многих странах.
Естественной реакцией бюрократических организмов, станет попытка дальнейшего усиления контроля и институтов безопасности. К старому и знакомому пугалу международного терроризма в постараются подсадить новое — эпидемиологическую угрозу. Государства попросят налогоплательщиков раскошелиться на борьбу с новым врагом и , несомненно, постараются ввести новые меры контроля и ограничений. Борьба за новые ресурсы и полномочия станет лейтмотивом развития национальных и наднациональных институтов в обозримом будущем.
Вопросы об эффективности траты сотен миллиардов долларов на откровенно неэффективную систему безопасности, на громоздкие и недееспособные бюрократические структуры, на помощь развивающимся странам, с неизбежностью станут ключевыми темами будущих выборных кампаний. Очевидно, что
итоги следующих выборов – имена будущих президентов и премьер-министров, будущие составы парламентов и правительств демократических стран определяются уже сейчас – в больницах, госпиталях, лабораториях и моргах.
Дальнейшая же судьба тоталитарных государств и гибридных диктатур — Китая, России, Ирана, государств Ближнего Востока, Средней Азии и Африки – также в значительной степени будет определяться итогами пандемии. Потенциальная совокупность человеческих жертв и экономических последствий, открывает широчайший спектр возможных последствий для этих стран: от трансформации существующих полицейских режимов в цифровые концлагеря, организованные по заветам Оруэла, до радикальной дестабилизации этих политических конструкций – революций, гражданских войн и анархии.
Анатолий Поваженко, GR & PR консультант
Подписывайтесь на нас в Фейсбуке и Телеграме!
