Приехав из Москвы, пройдя период непростой интеграции и получив однажды помощь кризисного центра, Ксения Соловьева с единомышленниками открыла центр «Контакт», куда за помощью приходят другие родители, которые хотят улучшить отношения со своим ребенком. А вслед за «Контактом» появилось Mamkafe, где, несмотря на название, собираются не только мамы.
Поход в кафе с маленьким ребенком – то еще приключение. Все, что может быть там разбито, разлито и испачкано, с большой вероятностью будет разбито, разлито и испачкано – под недовольные взгляды с соседних столиков. Но открытое шесть лет назад Mamkafe как раз и было задумано так, чтобы мамы с детьми чувствовали себя там как можно более комфортно и не боялись осуждения со стороны других посетителей.
Жарким летним днем в кафе немноголюдно – две подружки зашли на кофе, молодая семья с совсем маленьким ребенком заказывает обед. Из второго зала доносится нарастающий детский щебет, а потом оттуда выкатывается компания детишек, облепивших веселого мужчину в шляпе, который оживленно им что-то рассказывает. Это детки из городского дневного лагеря отправляются на очередную экскурсию по Риге.
Мы садимся беседовать во втором зале. Пока мы беседуем, телефон Ксении вспыхивает вызовами примерно раз в 10-15 минут.
В Mamkafe проводится разнообразные мероприятия – игры и праздники для детей, дегустации, занятия цигун, банкеты, крестины, свадьбы. Но главное, это конечно, лекции, семинары и тренинги в рамках ее проекта «Курсы повышения родительской эффективности «Контакт», который с 2014 года является официальным партнером Рижской думы. Мамы и папы там учатся находить общий язык с ребенком и лучше понимать его потребности, да и сами получают необходимую поддержку.
«Родители часто оказываются наедине со своими сомнениями. Они что-то делают, как-то воспитывают своего ребенка, но им не нравится ни результат, ни ощущение себя. Нужен кто-то, кто скажет: ты все делаешь нормально, но попробуй вот это. Или наоборот: то, что ты делаешь, не срабатывает по таким-то причинам, поэтому попробуй иначе. И вот мы организуем своего рода группы поддержки родителей – на основе понятных, научно обоснованных методик, а не так, что кто-то прочел книжку и пошел учить жизни»
Намеки мироздания
Ксения родилась в подмосковном Нахабино. «Это как раз рижское направление – видимо, мироздание уже тогда намекало на мой будущий переезд», — смеется Ксения.
Выбор первой профессии тоже был предопределен буквально с младенчества: она будет только врачом. На то была веская причина.
«В полтора года я серьезно заболела. В медицинской литературе описаны только 20 случаев выживших с такой патологией. В этом возрасте я уже говорила, и когда вышла из больницы, сказала, что буду «как Лиля Петровна». Эта женщина была реаниматологом и возглавляла команду педиатров, которые помогли мне выжить. С полутора лет у меня ни разу не возникла мысль, что я буду кем-то другим».
В год, когда Соловьева закончила школу, конкурс в «первый мед» (Первый Московский государственный медицинский университет имени И. М. Сеченова) был 30 человек на место, поэтому было принято решение поступать в мединститут в Астрахани. «Это старый институт со старой школой, очень крепким обучением и фундаментальными знаниями, которые вбиваются в подкорку. Мы, наверное, одни из последних врачей, которых учили общаться с пациентами. Не с анализами, результатами обследований, а именно с пациентами».
После вуза Ксения вернулась в Москву и стала ординатором кафедры терапии, что базировалась в Боткинской больнице — кузнице кадров российского здравоохранения, получив через два года квалификацию “врач-терапевт”. Были варианты трудоустройства, самым же интересным оказалась Больница московской Мэрии (ОБ МЛСО). Напросившись после отказа в должности на повторную встречу с главврачом, Ксения предложила себя на трехмесячный испытательный срок в качестве волонтера, но уже через месяц руководство решила подписать с молодым врачом пятилетний контракт.
«Это больница хорошего европейского уровня и, фактически, такая же статусная, как «кремлевка». Там есть дресс-код — например, врачи-женщины с утра до отбоя обязаны ходить на каблуках. Эта больница научила меня общаться с людьми разных характерологических особенностей. Например, нам звонили и говорили, что едет имярек с сердечным приступом, но он не хочет лежать в реанимации, и мы за 15 минт обычную палату переделывали в реанимационную. Или, например, у нас лежала Элина Быстрицкая и вызывала врача в три часа ночи – просто поговорить».
«Ехала просто посмотреть Латвию»
Однако все пять лет по контракту в элитарной московской больнице Ксения не отработала, поскольку переехала в Ригу. Причина переезда, как она выражается, «самая банальная»: вышла замуж.
С будущим мужем, Андреем, познакомилась в Москве. Ее подруга встречалась с его одноклассником, на их свадьбе Ксения и Андрей были свидетелями. В 2004 году он пригласил ее в Ригу на майские праздники.
В Латвии до этого Ксения никогда не была, и приехала как раз в тот день, когда здесь праздновали вступление в Евросоюз. Новости, конечно, Ксения смотрела, и признает, что немного страшилась ехать: «Единственная мысль была: приеду, а вдруг Андрей не встретит, как же я по-русски тут заговорю?» Но вот уже 15 лет она здесь, и по ее словам, нежно полюбила страну, которая когда-то была для нее «терра инкогнита».
«Я ехала просто посмотреть Латвию, а Андрей своим друзьям сообщил, что к нему едет невеста. То есть, он для себя уже тогда все решил. В августе он просил моей руки у моих родителей. В октябре того же года я приехала в Ригу в отпуск, мы спонтанно пошли в ЗАГС, который был через дорогу. Тетушки там вошли в положение (это был наш первый брак, мы были молодыми, но не такими уж юными – ему 32, мне 29, к тому же у меня заканчивалась виза) и очень быстро нас расписали».
Год прожили на два дома — одни выходные Ксения проводила в Риге, следующие выходные супруги проводили в Москве, иногда – в Петербурге. Она не могла так сразу бросить престижную и ответственную работу – под ее под было консультативное отделение больницы, почти 900 коек.
«В январе 2005 года я принесла заявление главврачу, потому что, будучи молодой женой начала скучать, и очень хотелось переехать к мужу. Главврач говорит: «Погоди, если ничего не произойдет, я тебя в августе отпущу. А сейчас не отпускаю.» И буквально через пару дней я узнала, что ожидаю ребенка, и в августе ушла в декрет. Работала до последнего дня. Этот мудрый дядька понимал, что скорее всего мы быстро примем решение родить ребенка. И он меня очень защитил в социальном плане, потому что я вышла в декрет с хорошим пособием. Все время вспоминаю его с благодарностью».
«Я поняла, что не хочу быть такой мамой, которой становлюсь»
Период адаптации после переезда в Латвию был не самым легким. «Родители, друзья, коллеги остались в России. Это было очень тяжело. Я несколько раз собирала чемоданы, уезжала к родителям. Только на шестом-седьмом году жизни здесь, однажды вернувшись из Москвы, я вдруг поняла, что возвращаюсь домой. Муж мне был во всем был и остается поддержкой и опорой, я действительно чувствую себя за мужем».
Ксения предполагала, что после переезда в Латвию будет продолжать карьеру врача. Но сначала материнство, а затем затянувшаяся легализация российского диплома привели бывшую москвичку к ее нынешнему занятию.
О необходимости психологической помощи родителям Ксения знает не понаслышке.
«В 2007 году ко мне очень четко пришло осознание того, что я не хочу быть той мамой, которой становлюсь. Я родила одного ребенка, через полтора года второго. И в какой-то момент я реально увидела себя со стороны — орущей на крошечного мальчика, которому еще нет и двух лет.
Я поняла, что так не должно быть. Стала искать выход из этой ситуации — ресурс, который помог бы сделать так, чтобы материнство не было разрушительным ни для меня, ни для детей».
Поиски привели ее в Dardedze — центр по профилактике насилия над детьми, где используют специально разработанные программы помощи родителям и где проходят обучение социальные работники, психологи.
Побеседовав со встревоженной мамой, эксперты ее утешили: с ней все в порядке, надо только «чуть-чуть привести в порядок мозги». Что и было сделано на соответствующем курсе в группе поддержки родителей. По словам Ксении, программа по эмоциональному воспитанию ребенка дала ей столько, что она сама в последствии, оценив результаты, захотела этим заняться. В Латвии такими тренерами могут работать социальные работники, педагоги, психологи и врачи.
Лекарство от скуки
Поскольку курс оказался действительно эффективным, а медицинская степень позволяла стать тренером, Ксения пошла учиться новой для себя профессии к профессору кафедры психологии Латвийского университета Инге Скрейтуле. «Я просто пришла к ней и говорю: хочу учиться. По-латышски я тогда еще не говорила свободно, но меня взяли. Обучение довольно длительное – несколько месяцев, и студенту при этом сразу необходимо начать вести группу поддержки родителей в качестве практики».
Примерно тогда же, начались выступления и просветительская работа.
«Сидела я на одном мамском форуме – “Клуб кормящих мам” , который существует по сей день. И там задавали всякий вопросы, а я на них отвечала. Раз ответила, два ответила, три — со мной связалась Ольга Бублей, которая руководила Имантским филиалом, и пригласила прочесть лекцию мамам о детском здоровье. Несколько лекций я прочла, хотя до этого никакого опыта работы с аудиторией у меня не было. Потом, как оказалось, эти лекции мне пригодились в тренерской работе, потому что во время тех выступлений я отточила навык подавать академические термины человеческим языком».
Получение новой профессии, появившаяся благодаря лекциям аудитория и желание поделиться знаниями с другими привели к тому, что Ксения вместе с двумя другими тренерами, которые вели ее обучение в Dardedze, решили объединиться и зарегистрировали SIA Centrs Kontakts.
«В определенный момент мне просто стало скучно. У меня были навыки и знания, было много неизрасходованной энергии. Но не будешь же ходить по улицам и приставать к людям с советами».
«Контакт» же позволил законно и структурировано делиться знаниями и предоставлять психологическую помощь родителям. Сейчас помощь предлагается в виде пяти программ: «Эмоциональное воспитание», «Путеводитель по воспитанию подростка», «Проблемное поведение и решение без насилия», «Как говорить с детьми, чтобы дети слушали», «Братья и сестры». Недавно список пополнился еще одной: «Голос родителя как эффективный инструмент».
«Когда человек говорит, что ему нужна помощь, это уже решение. Это значит, что он не хочет повторять тот опыт, который у него был в детстве. Скажем, самого родителя воспитывали жестко, он такого своему ребенку не хочет, границы ему не устанавливает, а потом обнаруживает, что ребенок ведет себя совсем из рук вон. Раньше люди жили кланами, тейпами, и подобные вопросы решались в рамках этих тейпов. А сейчас каждый сам по себе, и чтобы родитель не оставался один на один со своими проблемами, существуют центры вроде нашего».
Уже четвертый год «Контакт» сотрудничает с Рижской думой, которая финансирует курсы для родителей, оказавшихся в кризисных ситуациях. Для остальных обучение платное (в среднем курс стоит 150 евро).
«Мы узнали, что есть конкурс на обеспечение этих групп, предложили себя и прошли отбор. Раньше Dardedze были монополистами, а сейчас, когда встречаемся, они говорят – вот, конкурентов себе вырастили. Но в этой среде не может быть конкурентов и все это понимают. Хотя бы потому что не всякий тренер годится для конкретного родителя и для кого-то тренер Ксения Соловьева – совсем не то, что нужно. И с Dardedze у нас на самом деле прекрасные отношения.
Второй год мы сталкиваемся с тем, что много латышскоязычных родителей приходят, а мы ведь курсы только на русском языке ведем. Мы говорим: зачем мы вам? Вон ведь полно курсов на латышском. «Taču jums ir jautri», — отвечают они. («У вас весело», — прим. Ред)».
Mamkafe не только для мам
Поначалу «Контакт» поселился в помещениях Клуба кормящих мам, потом разросся так, что понадобилось какое-то отдельное место. Оно нашлось на ул. Кр. Барона. Год вели семинары и ремонтировали помещения этажом ниже, потому что уже тогда появилось идея Mamkafe – кафе, изначально предназначенного для родителей с детьми. В прошлом же году «Контакту» вместе с кафе пришлось покинуть обжитые помещения и перебраться на Гертрудес, где, как надеется Ксения, они осели надолго.
«Переезд обошелся тысяч в тридцать. Несколько лет назад подобная ситуация однозначно стала бы для меня финалом. А сейчас я понимаю: да, фигово, но за такое-то время мы, надеюсь, сможем закрыть возникшую дыру».
Mamkafe стало логичным продолжением «Контакта» . Как поясняет Ксения, курсы для родителей длятся много недель, и за это время люди очень сплачиваются. И вот, идет выпускной очередной группы, три тренера сидят в каморке, время к полуночи, а сдружившиеся родители и не думают расходиться. И тренерам в каморке приходит мысль, что надо сделать такое место, где родители сидели бы и общались сами по себе. Потом придумалось название, а вслед за ним и логотип – теперь это зарегистрированная торговая марка.
По мнению Ксении, если родитель удовлетворен и ему комфортно, то и ребенку будет хорошо. А часто бывает наоборот: родитель настолько «растворяется» в ребенке, что доводит себя до физического и эмоционального истощения, отчего страдают оба. С мыслью о комфорте родителя и создавалось Mamkafe.
Есть уголок с игрушками, чтобы занять ребенка, пока родители едят или пьют кофе. Есть место, где можно кормить ребенка грудью, не стесняясь взглядов окружающих. И вообще, по словам Ксении, Mamkafe — это прежде всего капсула безопасности, где можно поесть самой, покормить ребенка, не переживая из-за пролитого на стол сока. Где можно, образно говоря, по-детски «спрятаться в шкафу».
По словам Ксении, Mamkafe как точка общепита – не самое прибыльное заведение. Но в то же время бывают дни, когда оно принимает на себя основную нагрузку – и как кафе (банкеты, свадьбы), и как продолжение образовательной ветки «Контакта» (лекции) — благо небольшое с виду помещение позволяет одновременно принять около пятидесяти человек.
И, кстати, несмотря на название, есть в Mamkafe и завсегдатаи-папы. Хозяйка надеется, что в будущем появится и Pap-Pub. Собственно, на недавно проходившей здесь лекции по эмоциональному воспитанию ребенка отцы составляли две трети аудитории. И в длинных курсах, которые проводит «Контакт», отцы тоже исправно участвуют.
Одну «отцовскую» историю Ксения вспоминает с особой теплотой.
Опытный соцработник прислала в группу молодого мужчину, обычного работягу. На вопрос – зачем ему это, мужчина ответил, что недавно узнал о том, что является биологическим отцом четырехлетнего мальчика. Мать лишили родительских прав. В таких случаях государство сразу ищет ближайших родственников. А он был записан биологическим отцом. Его нашли и сообщили новость. Ребенок находился в кризисном центре. И этот человек пришел «учиться быть отцом и общаться с ребенком». Сам заплатил деньги за курс. На последнем занятии он сообщил, что принято решение о том, что он может забрать ребенка к себе. Ему аплодировала вся группа.
По словам собеседницы smartlatvia.lv, за несколько лет «Контакт» наработал неплохую репутацию: если раньше к некоторым специалистам организация могла лишь робко постучаться и предложить подумать о сотрудничестве, то сейчас они сами приходят в «Контакт» с идеями.
За последние несколько лет изменилось и отношение к подобным организациям в обществе. По наблюдениям Ксении, еще недавно было не комильфо говорить о том, что ты ходишь на курсы для родителей. Мол, у тебя все так плохо? «Но начиная с конца прошлого года кажется, что ходить на такие курсы стало модно. Все знакомые были, а я еще нет: как так?! Это отношение мне тоже не близко.
Вообще это довольно ресурсоемкая работа. Бывают дни, когда я прихожу домой в одиннадцать вечера, наливаю бокал вина и засыпаю с ним, не отпив ни капли. Но мне нравится то, чем я занимаюсь. Для меня это счастье, что люди к нам приходят. А особенно — когда родитель пишет отзыв: спасибо большое, ваша работа дает плоды, мои отношения с детьми улучшаются. А самые смешные и трогательные моменты, когда дети приходят и говорят: спасибо, что вы мне сделали хорошую маму. И такое бывает! Но это не я сделала хорошую маму, это мама сама проделала огромную работу».
